Шизофрению не лечу - она у меня не болит
Внезапный коммент напомнил, что у меня на блич-кинке есть текст, который мне, в общем-то, нравится, и который потерять не хочется. Так что пока помню, копирую сюда.
Три драббла, первый был написан по заявке, а потом мне внезапно понравился обоснуй и Остапа понесло
Название: Темный пруд
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: изнасилование, смерть
1. Гин/Рукия, изнасилование
читать дальше
Тихонько отодвинуть седзи, на цыпочках спуститься во двор и шмыгнуть под прикрытие деревьев. Не так уж много у рядового времени для себя – поглядеть на звездное небо, вдохнуть свежий ночной воздух, прогуляться под деревьями – и дежурные обычно с пониманием относятся к ночным похождениям девушки. Небось на свидания бегает, дело молодое, сами такими были.
Пробежаться по деревянным мосткам, сесть на краешек, спустить ноги в воду. Дежурные почти угадали. У Рукии нынче свидание с прудом.
Это, наверное, самый замечательный пруд в Сейретее. Разве что у брата в поместье пруд такой же... нет, все равно не такой.
Чистый, глубокий, а ночью - просто волшебный. Рукия поболтала ногами, поднимая тучу брызг, и рассмеялась. Можно смеяться, можно дурачиться, можно поплавать вдоль лунной дорожки... Днем здесь, на границе двенадцатого и тринадцатого отрядов, часто бывает людно, но ночью пруд принадлежит ей одной...
- О, какая встреча, малышка Рукия, - раздался голос, который был здесь менее всего уместен. – Гуляешь одна? Знаешь, девушке из благородной семьи не стоит гулять в одиночку так поздно ночью...
- Вы что-то хотели, Ичимару-тайчо? - Рукия мысленно поставила себе пятерку с плюсом за вежливость. Гораздо больше ей хотелось послать его ко всем меносам. Или просто сделать вид, что не услышала оклика.
- Решил подышать свежим воздухом, - сообщил Ичимару. - Чудесный пруд, не правда ли?
Рукия чуть было не возразила, но вспомнила, что сама бегает сюда при любой возможности. В этом Ичимару был прав – хотя ей не хотелось, чтобы он был прав даже в этом. Ей не хотелось иметь с ним ничего общего. Она промолчала. Она предпочла бы столкнуть его в пруд, чтобы он не портил ей ночь. Она предпочла бы сказать ему что-нибудь гадкое, чтобы он ушел. Но она промолчала и поставила себе пятерку за выдержку.
Ичимару присел рядом на край мостков. Улыбнулся своей противной улыбкой, спустил в воду ладонь, поболтал, разгоняя лунный свет. Зачерпнул горстью воду, глотнул, плеснул себе в лицо. Потом улыбнулся совсем уж гадко и брызнул в Рукию. Она возмущенно фыркнула, вскочила - и, оступившись, полетела бы с мостков в пруд, если бы Ичимару не подхватил ее за плечи. «Надо бы сказать спасибо», - подумала Рукия.
Она подняла глаза и подавилась несказанной фразой.
Ичимару больше не улыбался.
От ужаса перехватило дыхание и подогнулись колени, сердце пару раз глухо стукнуло в груди и провалилось вниз. Загипнотизированным кроликом повисла она в руках Ичимару, немигающим взглядом уставившись в его глаза. Он стоял, больно стиснув ее плечи. Бледное лицо в темноте казалось прозрачным - такими бывают призраки в мире живых, но уж никак не шинигами в Сейретее.
- Пустите, - прошептала Рукия. Голос сел от страха. - Пустите, Ичимару-тайчо!
Ичимару вздрогнул, дернул ее к себе, уткнулся лицом куда-то в шею, запустил пальцы в волосы.
Рукия рванулась - бесполезно, клещи не вцепились бы крепче. Рука - холодная, почти ледяная - оставила в покое волосы и скользнула под юкату. По коже побежали мурашки, а рука шевелилась, гладила спину, плечи, вызывая приступы ужаса и омерзения.
Ичимару заглянул ей в лицо, неумело ткнулся губами в ее губы - Рукия мотнула головой, брезгливо стряхивая поцелуй. Ичимару постоял мгновение, о чем-то раздумывая, а потом осторожно уронил ее на влажное дерево мостков.
- Ичимару-тайчо! Вы с ума сошли! Пустите! - голос сорвался на визг, она брыкнулась - изо всех сил - и как будто даже вырвалась, но...
- Связующий путь двадцать один.
Рукия растянулась на мостках, распятая в стыдной позе морской звезды. Руки-ноги больше не слушались, накрепко привязанные заклинанием.
Ичимару принялся распутывать узел ее пояса, руки ощутимо дрожали, не слушались, соскальзывали. Он зашипел раздраженно, и рванул из ножен вакидзаси. Рукия задохнулась криком - но лезвие только разрезало пояс.
В сторону полетел клинок, и ножны, и хаори, собственный пояс поддался легче – и Ичимару навис над ней, бледный, костлявый, покрытый гусиной кожей. Она бы засмеялась – если бы язык не присох к нёбу. Ичимару погладил щеку, провел рукой по груди, по животу, по бедрам – она могла только кусать губы от отвращения и беспомощности, да молить всех богов, чтобы это прекратилось.
Боги не вняли – Ичимару придвинулся ближе, приподнял ей бедра – и она закричала, не столько от боли, сколько от отчаянья.
Ичимару елозил в ней – больно и гадко, плакать сил не было, только считать вдохи-выдохи, да покрепче жмурить глаза, чтобы не видеть перед собой белесую морду.
…Он тяжело задышал и кончил, и обмяк, навалился на нее всей тяжестью. «Вот и всё, - подумала она. - Вот и наконец-то». Теперь он, наконец, оставит ее в покое.
Ичимару пошевелился, приоткрыл глаза - и отшатнулся, будто увидев страшное, отвратительное, будто не он ее, а она его только что против воли...
- Я же не пьян, - пробормотал он. - Ты же мне снишься? - усмехнулся он.
Усмешка вышла кривая, дрожащая, жалкая. Связующее заклинание разбилось, разлетелось клочьями, Рукия застонала, перевернулась на бок, подтянула колени к животу. Дернула юкату, пытаясь прикрыться… Сверху упала мягкая ткань - Ичимару зачем-то набросил на нее свое косодэ. Рукия чуть повернула голову, наблюдая за ним - Ичимару сидел возле края мостков, и медленными, неуверенными движениями приводил в порядок свою одежду. Завязал хакама, прямо на голое тело накинул хаори, подобрал валяющийся меч. Рукия сжалась в комок. «Убьет», - молотом звучало в голове. «Убьет», - с каждым ударом сердца разносилось по телу. «Убьет и в пруду утопит, чтоб свидетелей не осталось».
«Ну и пусть», - стукнуло в сердце. «Даже лучше», - отдалось в голове. «Не хочу!», - вырылось рыдание. Слезы обожгли щеки.
- Не надо!
Ичимару вздрогнул, вынырнув из собственных мыслей, непонимающе взглянул на Рукию, на меч в руке.
- И не собирался, - меч скользнул в ножны, ножны - за пояс. - Смерть еще надо заслужить.
И ушел – с места, в шунпо – оставив Рукию со своим косодэ на плечах, слезами на глазах и гудящей пустотой в голове.
Утром Рукия не встала, отговорившись болезнью. «Ничего страшного», - сказала она. «Просто отлежусь», - сказала она.
Весь день она пролежала, отвернувшись к стенке, и пропустила весь переполох, вызванный бабочкой из двенадцатого отряда. Куротсучи-тайчо настоятельно рекомендовал тринадцатому отряду в течение суток воздержаться от употребления воды из пруда, в который по недоразумению попал экспериментальный препарат, вызывающий кратковременное, но мощное помутнение рассудка. Несчастный случай. Стечение обстоятельств. Просто не повезло - но Рукия об этом так и не узнала.
Впрочем, Ичимару об этом тоже не узнал.
2. Младшие офицеры 13го отряда, смерть
читать дальше
Размахивая флягой так, что та цеплялась за кусты и ветки деревьев, Тодо спускался по тропинке к пруду.
- Надоело! - бормотал он себе под нос. - Сделай это, поди туда, подай, принеси, будто я ей мальчик на побегушках! Я, между прочим, старше ее по званию!
Тодо с размаху плюхнул флягу в воду.
- Водички, видите ли, захотелось ей, а наряд за отлучку с дежурства влепят мне. Да чтоб она провалилась...
Он ополоснул флягу, наполнил ее водой, напился сам, и только тогда заметил, что цепочка, на которой обычно болталась крышка, оборвана.
- За кусты, поди, зацепилась. Менос подери, одни проблемы...
Ползать по траве в тщетных поисках не хотелось, Тодо подобрал с земли ветку и принялся выстругивать затычку на замену.
Позади послышались шаги и треск веток – кто-то ломился через кусты.
- За мной, поди, приперлась, - процедил Тодо сквозь зубы. - Проверить, не утонул ли...
- То-до! - раздался совсем близко звонкий голос. - Где тебя носит? Тебя только за смертью посылать.
- Так вот зачем ты меня посылала, - пробормотал Тодо, поднимаясь навстречу. - Так я её тебе нашел.
Нож лежал в ладони так удобно, так естественно, что не ударить было бы просто преступлением. Удар дался на славу - женщина захрипела, забулькала, осела на землю, заливая траву кровью изо рта и перерезанного горла. Тодо присел на корточки рядом и коротким замахом ударил в грудь, в шею, в плечи, прислушиваясь к хрипам и всем телом ощущая судороги.
- Вот тебе, вот! - приговаривал он. - Так тебя!
Фонтанчики крови приятно щекотали подставленную ладонь, но иссякли слишком быстро. Трава вокруг стала темной, как вода в пруду, только гуще - зрелище завораживало.
- Ну что же ты, - бормотал Тодо неподвижному телу, - еще крови, ну же, что ж ты такая жадина...
Он снова и снова заносил нож, вспарывая кожу, но крови было обидно мало.
- Жадина! Противная! - Тодо по рукоять воткнул нож в живот и потянул с силой. - Всегда хотел знать, есть ли у тебя сердце, бессердечная дура!
Пахнуло дерьмом, кишки склизко заскользили под пальцами, когда Тодо, отбросив нож, принялся выгребать их из живота.
- Я до тебя доберусь-доберусь-доберусь, - монотонно повторял он. - Доберусь... Все-таки оно есть! – удивленно выдохнул он, сжав в ладонях красное, уже не вздрагивающее сердце. - Вот ты какое, - он поднял его поближе к глазам, чтобы получше рассмотреть...
...вопль, раздавшийся с берега пруда, переполошил и дежурных, и патрули, и случайных прохожих. Но раньше других на месте происшествия оказались двое.
Маюри бегло осмотрел растерзанный труп женщины и парнишку, который скорчился в траве, вцепившись себе в лицо окровавленными пальцами, и выл на одной ноте.
- Нему, ты только посмотри, какого парня мы проворонили, - покачал головой Маюри. – Точный глаз, твердая рука… Жаль-жаль, что он достался Укитаке, мог бы успешно служить в двенадцатом. Впрочем, с ним уже все кончено. Напомни, когда найдем виновника, напоить его этим препаратом, пусть сам себе кишки выковыривает. Да, и приберись здесь.
...подоспевшим бойцам тринадцатого отряда в качестве вещественных доказательств достались лишь две кучки пепла.
3. Маюри, ОП
читать дальшеПарнишка был молодой и гордый. Стоял на вытяжку, высоко задрав подбородок, смотрел вызывающе спокойно.
- Я виноват, Куротсучи-тайчо. Готов понести наказание за свой проступок.
"Проступок". Маюри поморщился. За высокопарным словом скрывалось простое разгильдяйство. Ситуация была предельно ясна: не должным образом уничтоженные препараты, не должным образом вымытые пробирки. Никакого злого умысла, Маюри был уверен - просто растущие не из того места руки и не желающая задумываться об их действиях голова.
- Готов, значит... Ну, неси, - Маюри перебросил ему флягу, подобранную на месте происшествия. - Три глотка – остальное мне еще понадобится для анализа.
Парнишка побледнел, позеленел, но послушно отпил из фляги. Маюри присел на краешек стола, не спуская с парня глаз.
Пару минут тот стоял, со страхом прислушиваясь к своим ощущениям, потом из глаз потоком хлынули слезы. Парень рухнул на колени.
- Не наказывайте меня! Я не виноват! Не наказывайте, Маюри-сама, я не хотел, - всхлипывал он, - не наказывайте...
Захлебываясь рыданиями, парень подполз поближе.
- Пожалуйста, не наказывайте...
- Нему, запиши: гипертрофированное проявление скрытых желаний.
- Не наказывайте, - всхлипнул парень и уткнулся лицом в штанину Маюри.
- Нему, запиши: полная утрата контроля над собой.
- Пожалуйста, - бормотал парень, - что угодно сделаю, не наказывайте...
- Что угодно? - прищурился Маюри. - Хорошо. Я не стану тебя наказывать, если ты убьешь себя.
- Есть! - радостно вскинулся парень, лихорадочно нашаривая занпакто у пояса. - Так точно, Маюри-сама! Я... сейчас... я... быстро...
Длинная катана слабо подходит для сеппуку, за рукоять - не размахнуться, парень бестрепетно схватился за лезвие, не чувствуя, что в кровь режет руку...
- Брось, - поморщился Маюри. - Не стану наказывать и без этого. Нему, запиши: угнетение инстинкта сохранения. Угнетение логических функций. Потеря критичности восприятия.
Парень, вздрагивая, растянулся у ног Маюри, но всхлипы постепенно прекратились.
- Выдыхается препарат, - констатировал Маюри.
Парень приподнялся на локтях, растеряно огляделся, пошатываясь, поднялся на ноги.
- Простите за неподобающее поведение, Куротсучи-тайчо,- запинаясь, проговорил он. - Я готов...
Маюри спрыгнул со стола, подошел к парню вплотную.
- Ну как, понравилось? - тихо спросил он. Парень сглотнул. - Так вот, запомни, прежде чем устраивать масштабные испытания препаратов, их сначала проверяют на самом себе или на специальных подопытных. Чтобы понять, нужен ли тебе создаваемый эффект. Нужен?
Парень отчаянно мотнул головой.
- Молодец. Свободен.
Маюри задумчиво посмотрел на захлопнувшуюся дверь и кинул Нему флягу с остатками воды.
- К вечеру мне отчет о химическом составе и механизмах воздействия на психику. И программу клинических испытаний.
Три драббла, первый был написан по заявке, а потом мне внезапно понравился обоснуй и Остапа понесло
Название: Темный пруд
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: изнасилование, смерть
1. Гин/Рукия, изнасилование
читать дальше
Тихонько отодвинуть седзи, на цыпочках спуститься во двор и шмыгнуть под прикрытие деревьев. Не так уж много у рядового времени для себя – поглядеть на звездное небо, вдохнуть свежий ночной воздух, прогуляться под деревьями – и дежурные обычно с пониманием относятся к ночным похождениям девушки. Небось на свидания бегает, дело молодое, сами такими были.
Пробежаться по деревянным мосткам, сесть на краешек, спустить ноги в воду. Дежурные почти угадали. У Рукии нынче свидание с прудом.
Это, наверное, самый замечательный пруд в Сейретее. Разве что у брата в поместье пруд такой же... нет, все равно не такой.
Чистый, глубокий, а ночью - просто волшебный. Рукия поболтала ногами, поднимая тучу брызг, и рассмеялась. Можно смеяться, можно дурачиться, можно поплавать вдоль лунной дорожки... Днем здесь, на границе двенадцатого и тринадцатого отрядов, часто бывает людно, но ночью пруд принадлежит ей одной...
- О, какая встреча, малышка Рукия, - раздался голос, который был здесь менее всего уместен. – Гуляешь одна? Знаешь, девушке из благородной семьи не стоит гулять в одиночку так поздно ночью...
- Вы что-то хотели, Ичимару-тайчо? - Рукия мысленно поставила себе пятерку с плюсом за вежливость. Гораздо больше ей хотелось послать его ко всем меносам. Или просто сделать вид, что не услышала оклика.
- Решил подышать свежим воздухом, - сообщил Ичимару. - Чудесный пруд, не правда ли?
Рукия чуть было не возразила, но вспомнила, что сама бегает сюда при любой возможности. В этом Ичимару был прав – хотя ей не хотелось, чтобы он был прав даже в этом. Ей не хотелось иметь с ним ничего общего. Она промолчала. Она предпочла бы столкнуть его в пруд, чтобы он не портил ей ночь. Она предпочла бы сказать ему что-нибудь гадкое, чтобы он ушел. Но она промолчала и поставила себе пятерку за выдержку.
Ичимару присел рядом на край мостков. Улыбнулся своей противной улыбкой, спустил в воду ладонь, поболтал, разгоняя лунный свет. Зачерпнул горстью воду, глотнул, плеснул себе в лицо. Потом улыбнулся совсем уж гадко и брызнул в Рукию. Она возмущенно фыркнула, вскочила - и, оступившись, полетела бы с мостков в пруд, если бы Ичимару не подхватил ее за плечи. «Надо бы сказать спасибо», - подумала Рукия.
Она подняла глаза и подавилась несказанной фразой.
Ичимару больше не улыбался.
От ужаса перехватило дыхание и подогнулись колени, сердце пару раз глухо стукнуло в груди и провалилось вниз. Загипнотизированным кроликом повисла она в руках Ичимару, немигающим взглядом уставившись в его глаза. Он стоял, больно стиснув ее плечи. Бледное лицо в темноте казалось прозрачным - такими бывают призраки в мире живых, но уж никак не шинигами в Сейретее.
- Пустите, - прошептала Рукия. Голос сел от страха. - Пустите, Ичимару-тайчо!
Ичимару вздрогнул, дернул ее к себе, уткнулся лицом куда-то в шею, запустил пальцы в волосы.
Рукия рванулась - бесполезно, клещи не вцепились бы крепче. Рука - холодная, почти ледяная - оставила в покое волосы и скользнула под юкату. По коже побежали мурашки, а рука шевелилась, гладила спину, плечи, вызывая приступы ужаса и омерзения.
Ичимару заглянул ей в лицо, неумело ткнулся губами в ее губы - Рукия мотнула головой, брезгливо стряхивая поцелуй. Ичимару постоял мгновение, о чем-то раздумывая, а потом осторожно уронил ее на влажное дерево мостков.
- Ичимару-тайчо! Вы с ума сошли! Пустите! - голос сорвался на визг, она брыкнулась - изо всех сил - и как будто даже вырвалась, но...
- Связующий путь двадцать один.
Рукия растянулась на мостках, распятая в стыдной позе морской звезды. Руки-ноги больше не слушались, накрепко привязанные заклинанием.
Ичимару принялся распутывать узел ее пояса, руки ощутимо дрожали, не слушались, соскальзывали. Он зашипел раздраженно, и рванул из ножен вакидзаси. Рукия задохнулась криком - но лезвие только разрезало пояс.
В сторону полетел клинок, и ножны, и хаори, собственный пояс поддался легче – и Ичимару навис над ней, бледный, костлявый, покрытый гусиной кожей. Она бы засмеялась – если бы язык не присох к нёбу. Ичимару погладил щеку, провел рукой по груди, по животу, по бедрам – она могла только кусать губы от отвращения и беспомощности, да молить всех богов, чтобы это прекратилось.
Боги не вняли – Ичимару придвинулся ближе, приподнял ей бедра – и она закричала, не столько от боли, сколько от отчаянья.
Ичимару елозил в ней – больно и гадко, плакать сил не было, только считать вдохи-выдохи, да покрепче жмурить глаза, чтобы не видеть перед собой белесую морду.
…Он тяжело задышал и кончил, и обмяк, навалился на нее всей тяжестью. «Вот и всё, - подумала она. - Вот и наконец-то». Теперь он, наконец, оставит ее в покое.
Ичимару пошевелился, приоткрыл глаза - и отшатнулся, будто увидев страшное, отвратительное, будто не он ее, а она его только что против воли...
- Я же не пьян, - пробормотал он. - Ты же мне снишься? - усмехнулся он.
Усмешка вышла кривая, дрожащая, жалкая. Связующее заклинание разбилось, разлетелось клочьями, Рукия застонала, перевернулась на бок, подтянула колени к животу. Дернула юкату, пытаясь прикрыться… Сверху упала мягкая ткань - Ичимару зачем-то набросил на нее свое косодэ. Рукия чуть повернула голову, наблюдая за ним - Ичимару сидел возле края мостков, и медленными, неуверенными движениями приводил в порядок свою одежду. Завязал хакама, прямо на голое тело накинул хаори, подобрал валяющийся меч. Рукия сжалась в комок. «Убьет», - молотом звучало в голове. «Убьет», - с каждым ударом сердца разносилось по телу. «Убьет и в пруду утопит, чтоб свидетелей не осталось».
«Ну и пусть», - стукнуло в сердце. «Даже лучше», - отдалось в голове. «Не хочу!», - вырылось рыдание. Слезы обожгли щеки.
- Не надо!
Ичимару вздрогнул, вынырнув из собственных мыслей, непонимающе взглянул на Рукию, на меч в руке.
- И не собирался, - меч скользнул в ножны, ножны - за пояс. - Смерть еще надо заслужить.
И ушел – с места, в шунпо – оставив Рукию со своим косодэ на плечах, слезами на глазах и гудящей пустотой в голове.
Утром Рукия не встала, отговорившись болезнью. «Ничего страшного», - сказала она. «Просто отлежусь», - сказала она.
Весь день она пролежала, отвернувшись к стенке, и пропустила весь переполох, вызванный бабочкой из двенадцатого отряда. Куротсучи-тайчо настоятельно рекомендовал тринадцатому отряду в течение суток воздержаться от употребления воды из пруда, в который по недоразумению попал экспериментальный препарат, вызывающий кратковременное, но мощное помутнение рассудка. Несчастный случай. Стечение обстоятельств. Просто не повезло - но Рукия об этом так и не узнала.
Впрочем, Ичимару об этом тоже не узнал.
2. Младшие офицеры 13го отряда, смерть
читать дальше
Размахивая флягой так, что та цеплялась за кусты и ветки деревьев, Тодо спускался по тропинке к пруду.
- Надоело! - бормотал он себе под нос. - Сделай это, поди туда, подай, принеси, будто я ей мальчик на побегушках! Я, между прочим, старше ее по званию!
Тодо с размаху плюхнул флягу в воду.
- Водички, видите ли, захотелось ей, а наряд за отлучку с дежурства влепят мне. Да чтоб она провалилась...
Он ополоснул флягу, наполнил ее водой, напился сам, и только тогда заметил, что цепочка, на которой обычно болталась крышка, оборвана.
- За кусты, поди, зацепилась. Менос подери, одни проблемы...
Ползать по траве в тщетных поисках не хотелось, Тодо подобрал с земли ветку и принялся выстругивать затычку на замену.
Позади послышались шаги и треск веток – кто-то ломился через кусты.
- За мной, поди, приперлась, - процедил Тодо сквозь зубы. - Проверить, не утонул ли...
- То-до! - раздался совсем близко звонкий голос. - Где тебя носит? Тебя только за смертью посылать.
- Так вот зачем ты меня посылала, - пробормотал Тодо, поднимаясь навстречу. - Так я её тебе нашел.
Нож лежал в ладони так удобно, так естественно, что не ударить было бы просто преступлением. Удар дался на славу - женщина захрипела, забулькала, осела на землю, заливая траву кровью изо рта и перерезанного горла. Тодо присел на корточки рядом и коротким замахом ударил в грудь, в шею, в плечи, прислушиваясь к хрипам и всем телом ощущая судороги.
- Вот тебе, вот! - приговаривал он. - Так тебя!
Фонтанчики крови приятно щекотали подставленную ладонь, но иссякли слишком быстро. Трава вокруг стала темной, как вода в пруду, только гуще - зрелище завораживало.
- Ну что же ты, - бормотал Тодо неподвижному телу, - еще крови, ну же, что ж ты такая жадина...
Он снова и снова заносил нож, вспарывая кожу, но крови было обидно мало.
- Жадина! Противная! - Тодо по рукоять воткнул нож в живот и потянул с силой. - Всегда хотел знать, есть ли у тебя сердце, бессердечная дура!
Пахнуло дерьмом, кишки склизко заскользили под пальцами, когда Тодо, отбросив нож, принялся выгребать их из живота.
- Я до тебя доберусь-доберусь-доберусь, - монотонно повторял он. - Доберусь... Все-таки оно есть! – удивленно выдохнул он, сжав в ладонях красное, уже не вздрагивающее сердце. - Вот ты какое, - он поднял его поближе к глазам, чтобы получше рассмотреть...
...вопль, раздавшийся с берега пруда, переполошил и дежурных, и патрули, и случайных прохожих. Но раньше других на месте происшествия оказались двое.
Маюри бегло осмотрел растерзанный труп женщины и парнишку, который скорчился в траве, вцепившись себе в лицо окровавленными пальцами, и выл на одной ноте.
- Нему, ты только посмотри, какого парня мы проворонили, - покачал головой Маюри. – Точный глаз, твердая рука… Жаль-жаль, что он достался Укитаке, мог бы успешно служить в двенадцатом. Впрочем, с ним уже все кончено. Напомни, когда найдем виновника, напоить его этим препаратом, пусть сам себе кишки выковыривает. Да, и приберись здесь.
...подоспевшим бойцам тринадцатого отряда в качестве вещественных доказательств достались лишь две кучки пепла.
3. Маюри, ОП
читать дальшеПарнишка был молодой и гордый. Стоял на вытяжку, высоко задрав подбородок, смотрел вызывающе спокойно.
- Я виноват, Куротсучи-тайчо. Готов понести наказание за свой проступок.
"Проступок". Маюри поморщился. За высокопарным словом скрывалось простое разгильдяйство. Ситуация была предельно ясна: не должным образом уничтоженные препараты, не должным образом вымытые пробирки. Никакого злого умысла, Маюри был уверен - просто растущие не из того места руки и не желающая задумываться об их действиях голова.
- Готов, значит... Ну, неси, - Маюри перебросил ему флягу, подобранную на месте происшествия. - Три глотка – остальное мне еще понадобится для анализа.
Парнишка побледнел, позеленел, но послушно отпил из фляги. Маюри присел на краешек стола, не спуская с парня глаз.
Пару минут тот стоял, со страхом прислушиваясь к своим ощущениям, потом из глаз потоком хлынули слезы. Парень рухнул на колени.
- Не наказывайте меня! Я не виноват! Не наказывайте, Маюри-сама, я не хотел, - всхлипывал он, - не наказывайте...
Захлебываясь рыданиями, парень подполз поближе.
- Пожалуйста, не наказывайте...
- Нему, запиши: гипертрофированное проявление скрытых желаний.
- Не наказывайте, - всхлипнул парень и уткнулся лицом в штанину Маюри.
- Нему, запиши: полная утрата контроля над собой.
- Пожалуйста, - бормотал парень, - что угодно сделаю, не наказывайте...
- Что угодно? - прищурился Маюри. - Хорошо. Я не стану тебя наказывать, если ты убьешь себя.
- Есть! - радостно вскинулся парень, лихорадочно нашаривая занпакто у пояса. - Так точно, Маюри-сама! Я... сейчас... я... быстро...
Длинная катана слабо подходит для сеппуку, за рукоять - не размахнуться, парень бестрепетно схватился за лезвие, не чувствуя, что в кровь режет руку...
- Брось, - поморщился Маюри. - Не стану наказывать и без этого. Нему, запиши: угнетение инстинкта сохранения. Угнетение логических функций. Потеря критичности восприятия.
Парень, вздрагивая, растянулся у ног Маюри, но всхлипы постепенно прекратились.
- Выдыхается препарат, - констатировал Маюри.
Парень приподнялся на локтях, растеряно огляделся, пошатываясь, поднялся на ноги.
- Простите за неподобающее поведение, Куротсучи-тайчо,- запинаясь, проговорил он. - Я готов...
Маюри спрыгнул со стола, подошел к парню вплотную.
- Ну как, понравилось? - тихо спросил он. Парень сглотнул. - Так вот, запомни, прежде чем устраивать масштабные испытания препаратов, их сначала проверяют на самом себе или на специальных подопытных. Чтобы понять, нужен ли тебе создаваемый эффект. Нужен?
Парень отчаянно мотнул головой.
- Молодец. Свободен.
Маюри задумчиво посмотрел на захлопнувшуюся дверь и кинул Нему флягу с остатками воды.
- К вечеру мне отчет о химическом составе и механизмах воздействия на психику. И программу клинических испытаний.
@темы: вторчество, фанфик
-
-
22.10.2010 в 16:04Не, сам текст я пока не читала и не факт, что осилю (причина во мне, глюки as usual), но предупреждения в сочетании с ником вогнали в ступор и заставили перечитать три раза, пока я поняла, что глаза не обманывают.
-
-
22.10.2010 в 17:58-
-
22.10.2010 в 19:10один раз не пидорас. Хотя, черт, это уже второй разно предупреждения в сочетании с ником вогнали в ступор и заставили перечитать три раза, пока я поняла, что глаза не обманывают
Даже не знаю, что сказать. "Ты слишком хорошо обо мне думаешь"?
На самом деле, я тогда целенаправленно пыталась написать хоть что-то с рейтингом за постель, и у меня ничего не получилось. Не интересно мне "пра секс". А изнасилование - это не секс, это совсем другая тема. Хотя и с нее я быстренько переключилась на более интересные вещи
ага, убийство и эксперименты над людьми.Leyana мне нравится такой Маюри) жестокий ученый.